Корона для гравера: Мари-Лор Тарбурих (Blancpain)
Официальное уведомление пришло весной 2011 года, а церемония награждения была назначена на осень. Мари–Лор Тарбурих, мастер–гравер мануфактуры Blancpain, приглашалась в Париж для получения награды за профессиональное мастерство – медали, как официального признания ее выдающегося таланта. Эту честь был рад разделить с ней весь коллектив – не только граверной мастерской, но и компании в целом. Официальная церемония награждения прошла в Сорбонне, после которой в Елисейском президентском дворце состоялся прием с участием президента Французской республики Николя Саркози. Итак, 39–летняя ремесленница родом из южного пригорода Парижа была удостоена престижного звания «одного из лучших мастеров Франции». Как ей удалось взлететь так высоко? Профессиональный путь Мари–Лор достоин того, чтобы о нем рассказать, нарисовав портрет очень требовательного к себе мастера, обладающего уверенной рукой и проверенной методикой и возведшего древнее искусство на уровень, признанный исключительно высоким.
Мари–Лор Тарбурих осталась очень скромным человеком, не любящим много говорить о себе. Она, безусловно, влюблена в свою работу, но озвучивает лишь самые необходимые вещи. Вам придется проявить настойчивость, чтобы заставить ее рассказать о своей жизни и успехах. Но слово за слово, с неожиданными комментариями и занимательными подробностями она излагает–таки свою историю, но излагает так же, как работает – не форсируя. И вот, наконец, детали головоломки складываются в целостную картинку.
Мари–Лор с детства читала запоем, но ее всегда больше интересовали картинки. «Я начала рисовать очень рано, а с семи лет стала брать уроки», –рассказывает она. Проявившийся в столь раннем возрасте талант позволил определиться с выбором будущего призвания. Наделенная художественным даром, унаследованным от отца и дедушки, она еще в школе решила поступать в известную Школу Буля в Париже. Но для этого ей требовалось иметь степень бакалавра, т.е. диплом высшей школы. Он и стал её первой четкой целью с прикладной мотивацией.
Школа Буля – мерило таланта
Два года спустя после окончания школы, получив диплом по специальности «финансовый менеджмент», предмету весьма отдаленному от ее интересов, Мари–Лор подала заявление на прохождение строгого отборочного конкурса для поступления в школу своей мечты и была принята в качестве кандидата в возрасте 19 лет. Она с трудом верила в свою первую удачу, если учесть, что из тысячи претендентов, ежегодно пытающих счастья в Школе Буля, к вступительным экзаменам допускаются только 200 человек. А в конце очень жесткого селективного процесса в Школу принимаются только два десятка счастливчиков. Путешествие из мечты в реальность проходило через тернии, которые Мари–Лор успешно преодолела. Но на этом пути она приобрела уверенность в своих силах и решительность, которые впоследствии помогли ей справиться со многими жизненными трудностями.
Для начала Мари–Лор остановила свой выбор на изготовлении гравировальных штампов и матриц. «Мой отец тоже учился в Школе Буля», – рассказывает Мари–Лор, – «и я уже третье поколение граверов в нашей семье». В Школе, славящейся тем, что из ее стен выходят талантливые мастера, обучали классическим технологиям, подлинному мастерству гравировки с его традициями, навыками и знаниями. Мари–Лор изучила технологию прямой гравировки – создания выпуклых (рельефных) или углублённых рисунков (инталия), научилась творческому процессу дизайна. Затем она освоила орнаментальную гравировку и технологию инкрустирования драгоценными камнями. «Это три дополняющих друг друга искусства. Во время учебы мы проходили трех–четырех месячные курсы в смежных мастерских, стремясь приобрести еще больше знаний и навыков».
Четыре года обучения в Школе позволили Мари–Лор завязать множество знакомств. «Школа Буля – это как семья. Прошло уже 15 лет после ее окончания, но я по–прежнему поддерживаю связь со своим преподавателем – профессором Ле Иром – и моими соучениками. Каждый год в Школе проводится День открытых дверей – это прекрасная возможность всем встретиться и обменяться новостями. Я регулярно езжу на эти встречи. У нас общие воспоминания, которые связывают нас, и которым мы всегда предаемся с удовольствием. Но, прежде всего, нас объединяют наши преподаватели, которые оказали на всех нас огромное влияние». Выпускники Школы Буля – это элита, объединенная одинаковым отношением к делу и общими ценностями, уважением к традиционному ремеслу и приверженностью только к самым высоким стандартам.
Из Парижа в Безансон
Мари–Лор окончила Школу Буля в 1995 году. Покинув стены одного из самых известных образовательных «горнил», она вступила в мир трудовой деятельности, полная решимости строить свою карьеру, применяя на практике полученные знания. Однако вскоре ей пришлось умерить свои амбиции и отказаться от иллюзий. «Я провела в Париже шесть месяцев в поисках работы, и ничего не нашла. В то время резко сошла «на нет» мода на значки, которые раньше все носили на лацканах, и многих граверов, кто построил свой бизнес в этом секторе,постиг крах. Тогда я расширила круг поисков по всей Франции и нашла работу в Боне».
Четыре месяца спустя фирма, в которую устроилась работать Мари–Лор и которая специализировалась на выпуске позолоченных металлических изделий, латунных штампов для тиснения в полиграфии и термоформовке коробочек для духов, переехала в Безансон. Мари–Лор переехала вместе с ней. Так, сама того не подозревая, она оказалась очень близко к географическому центру часовой индустрии. Ее работа заключалась в ручной гравировке, наносимой под сильным увеличением, химическом травлении и механической гравировке. «Это был промышленный подход – я работала с фрезерным инструментом на станке с числовым программным управлением. Вручную осуществлялись только полировка и заключительная отделка». С художественной точки зрения, это была не совсем та работа, о которой Мари–Лор мечтала в Школе Буля. Она совершенствовалась в ручной гравировке, овладевала различными техниками, но всё же, работа была слишком однообразной. Это был верный знак того, что настало время двигаться вперед и накапливать новый опыт. Мари–Лор начала посещать вечерние курсы рисования в художественном колледже в Безансоне и стала вратарем в местной команде игроков в хоккей на роликовых коньках. Ведь, по сути, жизнь – это вопрос гармонии.
Конкурс в Парижском монетном дворе
В конце 2005 года фирма, в которой Мари–Лор Тарбурих проработала 10 лет, закрылась. Но расстраиваться не стоило: как часто говорят, трудные времена – это шанс для человека или компании попытать свои силы в новом деле. И Мари–Лор воспользовалась этим шансом. Она справилась с ситуацией – уже не в первый, во второй раз …
Традиционные методы гравировки были особенно интересны Мари–Лор со времени учебы в Школе Буля. Когда в 2003 году открылась вакансия в Monnaie de Paris, Парижском монетном дворе, она подала заявку. Основанный в IX веке (в 864 году), этот государственный институт выпускает монеты евро для Франции. Но не только. «Монетный двор выпускает все виды военных медалей, знаков отличия и специальные монеты». Мари–Лор прошла все тесты, но не могла быть принятой на работу сразу, поскольку заняла второе место. «Но я была первым кандидатом на следующую вакансию, которая появилась бы в течение двух лет». Это могло бы стать новым поворотом в ее судьбе – вскоре с ней связались из Монетного двора, ее ждал Париж, но … было слишком поздно. Зимой 2005–2006 в жизни Мари–Лор произошли перемены – она начала работать на мануфактуре Blancpain.
Ведущий гравер Blancpain
Часовая компания из Ле Брассю искала гравера, когда почти сразу обнаружила Мари–Лор Тарбурих на бирже труда. После многих лет сотрудничества с известными мастерами, приобретя славу производителя высокохудожественных часов, Blancpain решила создать на своей мануфактуре собственную граверную мастерскую и развивать ремесло ручной гравировки, ибо только оно соответствует дорогим часам haute horlogerie. К этому моменту Blancpain и отыскала редкую жемчужину – Мари–Лор Тарбурих.
Часовое дело – в руках перфекционистов, и совершенно очевидно, что Мари–Лор – одна из них. Ее принцип: ты должен делать свою работу хорошо до самой мельчайшей детали. Искусство ручной гравировки предполагает совершенное владение профессией, потому что исправить ошибку часто бывает невозможно. «Вы должны сохранять спокойствие, всегда сохранять спокойствие. Для нашей работы не нужна грубая сила, но нужно уметь управляться с инструментом, когда выполняешь тонкую работу. Вы просто не можете позволить себе сделать ошибку». Работа гравера требует специфических черт характера и особых склонностей, чтобы наносить рисунок и инкрустировать барельефы».
Имела ли она отношение к часовому делу до прихода на Blancpain? «Я впервые открыла для себя механические часы, только придя сюда», – отвечает Мари–Лор с широкой улыбкой. «Но связь я увидела сразу – часовые мастера, собирающие сложнейшие механизмы, преисполнены такого же энтузиазма, что и я сама. Поначалу то, что я нашла единомышленников, казалось мне странным, но одновременно делало счастливой. В нашей сфере тот, кто не увлечен страстно своим делом, выдает скучный и бесцветный результат. Весь секрет в том, что нужно вкладывать душу в то, что ты делаешь, и это не замедлит сказаться. Если ты устал или на тебя влияет погода, твоя работа никогда не будет красивой».
Итак, мечта Мари–Лор сбылась. Её работа на Blancpain позволяет ей заниматься своим ремеслом в лучших традициях Школы Буля. На Мануфактуре была создана граверная мастерская, с целью как можно быстрее выполнять заказы клиентов, пожелавших персонифицировать свои часы и приобрести уникальные образцы высокого часового искусства. Спрос на работу гравера вырос мгновенно, особенной популярностью стало пользоваться нанесение гравировки на ротор автоподзавода. «Сегодня заказов от клиентов стало меньше, но только потому, что мы стали выпускать много лимитированных серий, в которых предусмотрена гравировка нашего собственного дизайна. Мы предлагаем нашим клиентам часы с различными видами гравировки, чтобы они могли выбрать, что им по вкусу, и не ждать, пока будет выполняться работа по их индивидуальному заказу».
Алгоритм работы всегда одинаков. Мари–Лор делает эскиз будущего изображения, изменяет и правит его, если требуется. Затем начинается процесс непосредственно гравировки – нанесения изображения на поверхность драгоценного металла. Главная задача – придать изображению объем. «Вначале на заготовке вы снимаете с поверхности часть металла, чтобы создать рельеф». Затем требуется произвести полировку, чтобы оживить игру света. Это очень трудоемкая работа… «Вы должны полностью отдаваться ей».
С осени 2011 года в граверной мастерской Blancpain работает пять граверов. Коллеги Мари–Лор, выпускники художественных школ в Ла Шо–де–Фоне и Мюлузе, имеют разную подготовку и специализацию – коллективная работа в мастерской предполагает взаимообмен идеями и навыками. «Мы стараемся быть взаимозаменяемыми, чтобы избежать остановок в работе в отсутствие одного из нас. Кроме того, мы делимся друг с другом кое–какими профессиональными секретами с целью расширить возможности нашей мастерской, объединив граверов, мужчин и женщин, имеющих различную квалификацию». Стоило напомнить Мари–Лор, что сама она является единственной выпускницей Школы Буля, как она немедленно ответила: «Честно говоря, я бы хотела иметь в команде еще одного выпускника моей Школы».
В конце лета 2011 года Мари–Лор была занята декорированием механизмов. «Все мосты и роторы в калибрах 232, 233 и 235 – это минутный репетир с ручным или автоматическим подзаводом и автоматон – декорированы». Среди карманных часов декор наносится, в основном, на 15–линейный механизм – на нем гравируется роза ветров, папирус или пальмовые листья. «Гравировка всегда наносится на роторы подзавода часов, приуроченных к какому–нибудь событию, например, «Super Trofeo» – автомобильным гонкам, в которых мы активно участвуем». Сейчас на Мануфактуре в производстве новая серия под названием «Страны» – она состоит только из уникальных экземпляров. «Мы создаем декор на основе главных исторических памятников того или иного города. И здесь особое внимание следует уделять перспективе и планировке. На гравировку каждых таких часов уходит от 10 до 18 дней. Закончив работу над одними часами, следует переключиться на более легкую и быструю работу, не требующую столь высокой концентрации внимания».
Она колебалась, но все–таки решилась!
В 2009 году Мари–Лор Тарбурих решила принять участие в 24–ом конкурсе ремесленников на звание «одного из лучших мастеров Франции». В компании поддержали ее желание, предоставив для работы карманные часы, материалы и, конечно же, время. Мари–Лор потребовалось два года на обдумывание, прежде чем она решилась. «Смогу ли я? Хватит ли у меня времени?…» Участие в конкурсе требовало огромных затрат всякого рода. «На полтора года, целых 18 месяцев вам предстояло забыть обо всем – о вечеринках, поездках, занятиях спортом. Забыть и сконцентрироваться на поставленной цели. Это было очень … сурово».
Подготовка к конкурсу проходила параллельно с выполнением основной работы. «Я работала дома и в мастерской в те часы, которые компания выделила мне из моего рабочего времени. Ближе к завершению я работала над конкурсной гравировкой все 100% моего рабочего времени. Я должна была добиться успеха! В последние три месяца я работала по 10–11 часов в мастерской, а потом дома. Мне хватало времени только на то, чтобы вечером проглотить кусочек пиццы». Но в конце этого долгого пути ее могла ожидать престижная награда.
Испытание мастерства
Конкурс – очень трудное испытание. В его процессе становится ясно, насколько кандидаты владеют основами своего ремесла, определяется уровень их мастерства и соответствует ли он требованиям конкурса, который подтверждает высокий профессионализм соискателя. Дипломы мастерам самых разных специальностей вручаются во Франции раз в три года, начиная с 1924 года. Среди конкурсантов – представители ресторанного и строительного бизнеса, промышленного производства и кустарного сектора. К конкурсу допускаются профессионалы в возрасте от 23 лет, но средний возраст участников – около 35 лет. Кандидат может подать заявку на участие только в одной категории. Конкурс состоит из серии практических тестов, включающих задания на свободную и предложенную тему, предусматривающие решение сложных технических задач. Последний конкурс традиционно проходил в три этапа: заявки принимались до конца 2009 года; квалификационные тесты были проведены в марте 2010 года; а финал состоялся в мае 2011. Около 2000 соискателей соревновались в 138 дисциплинах; квалификационный отбор прошли 838; 620 представили на конкурс свои работы и лишь 235 были удостоены наград в финале.
Квалификационный отбор проходил незадолго до ежегодной часовой и ювелирной выставки Baselworld’2010. «Это означало, что один из дней я провела в Школе Эстьена в Париже. С утра мы должны были выгравировать букву 4 см высотой на стальной поверхности; днем – создать собственную композицию на тему, которая были задана за несколько недель до начала конкурса. Это было Римское искусство, и мы должны были сделать эскизы медали. После практических тестов каждый из кандидатов имел короткое интервью с председателем жюри, который принимал окончательное решение о том, может ли этот кандидат быть допущен к конкурсу. Нас было шесть граверов, разделенных по двум специальностям: углубленная и рельефная гравировка».
Успешно пройдя первый этап, Мари–Лор была приглашена принять участие в решающем туре, где требовалось выполнить две гравировки. Первая – на заданную тему. «Они предоставили нам рисунок, и его нужно было воспроизвести. Это был «Профиль воина в шлеме» Леонардо да Винчи». Для второй гравировки «были даны три темы на выбор: флора и фауна, танец или «Мило из Кротона». Мари–Лор остановила свой выбор на первой теме. «Я должна была придумать мотив, и естественно, я захотела делать гравировку на часах. Поначалу я решила, что это будут наручные часы с полным календарем и ротором автоподзавода – калибр 1150. Но когда я сделала первые эскизы, то поняла, что они не подходят. Слишком маленькие мосты, на которые задуманный мной рисунок не помещался. И тогда я подумала о карманных часах». На выполнение двух гравировок у нее был год: работа заняла больше 530 часов – 300 ушло на «Воина» и 230 на карманные часы. 
Финиш был уже близок. «Я должна была привезти в Клермон–Ферран две свои работы и все документы, в которых детально описывался производственный процесс. Это было дополнительным заданием. Крайний срок представления работ – конец апреля. Часы были собраны и готовы буквально накануне моего отъезда». Мари–Лор смеется, вспоминая кошмар тех последних дней. «Я закончила гравировку накануне Пасхи и должна была ехать в следующую пятницу. Но до этого еще требовалось нанести родиевое покрытие и собрать часы. Мои коллеги повели себя просто фантастически – они отдали приоритет моим часам и работали очень быстро. Пока они доводили их до ума, я собирала и оформляла документы. Нет необходимости говорить, что к тому время я просто падала с ног от усталости, а мне еще предстояло ехать в Клермон–Ферран».
Мари–Лор очень живо помнит то странное ощущение, когда ее вдруг отпустило напряжение последних месяцев. «После такого долгого стресса вдруг оказаться не у дел. Ты отдаешь свои работы, делаешь фотографии, подписываешь документы… а потом : «Спасибо и до свидания». И вот ты видишь себя на парковке в полном недоумении – что делать дальше? Все закончилось. Остается только ехать домой. И ждать».
Неделю спустя, 7 мая, она получила письмо по электронной почте. Она победила! «Я получила по e–mail поздравительное послание от генерального секретаря комитета, который организует выставки ремесленных изделий (COET) и проводит конкурс «лучших мастеров Франции». Это было нереально! Поначалу я не могла поверить. Смешно, я не могла поверить в то, что победила, еще четыре дня. И только когда один из членов жюри, гравер и один из «лучших мастеров Франции», позвонил мне и подтвердил факт моей победы, я наконец–то поверила. И только тогда я смогла всем рассказать об этом».
Последний раз гравер получал награду в 2000 году. На этот раз сразу три мастера удостоились этой чести. «Победителей может быть несколько или ни одного». По условиям конкурса «победа дает тебе право носить бронзовую медаль с эмалью на ленточке цветов французского триколора», как и сине–бело–красный воротник на рабочей одежде.
Из месяцев напряженной работы Мари–Лор вынесла, прежде всего, чувство глубокой благодарности. Сегодня она входит в элиту французских мастеров как один из лучших граверов. Ее талант получил всемирное признание. Мари–Лор чувствует себя более уверенной, но все еще очень усталой. «Мне пришлось пережить много волнений в конце недели. Я читала интервью с победителями по специальности «шеф–повар», так они рассказывали, что приходили в себя шесть месяцев. Думаю, мне потребуется столько же».
Среди работ Мари–Лор карманные часы – самое важное, самое сложное и самое совершенное изделие, которое очень дорого ее сердцу. «Это была самая трудная задача в моей жизни. Я работала с лупой, дающей 46–кратное увеличение, но я бы не отказалась от еще чуть большего увеличения». Сегодня часы хранятся на мануфактуре Blancpain, но Мари–Лор не теряет надежды, что однажды они найдут практическое применение.
Покорение новых вершин
Мари–Лор продолжает свою профессиональную деятельность. Недавно она выполнила гравировку на часах Blancpain Villeret Grande Décoration для аукциона «Only Watch». Этот уникальный экземпляр предназначен для благотворительного аукциона в пользу Ассоциации Монако по борьбе с мышечной дистрофией Дюшенна. Она изобразила на мостах механизма гору Монако и ее окрестности.
Сегодня Мари–Лор Тарбурих мечтает «пойти еще дальше и… начать учить других». Она неизменно настаивает на одном: «Вы всегда должны стремиться совершенствоваться, превзойти самого себя, научиться чему–то новому». Сегодня у нее есть ряд проектов, среди которых – воспроизведение рисунка известного нидерландского графика и гравера Маурица Корнелиса Эшера. «Я люблю его работы и хочу посмотреть, смогу ли я трансформировать его невероятные перспективы в технике инталия в углубленную гравировку, или, если получится, соединить перспективу с его манерой рисования». Другой проект – сделать полную гравировку оригинального дизайна. «Мы делаем полную гравировку часов с инкрустацией драгоценными камнями. Не только ротора автоподзавода, но всего механизма, циферблата и корпуса – то есть часов целиком».
У Мари–Лор набор собственных инструментов. «Мой дедушка умер до того, как я поступила в Школу Буля. Он не знал, что я хочу стать гравером, но мне в наследство досталась часть его инструментов, которыми я пользуюсь каждый день. Среди них есть такие, которые вы нигде больше не найдете. У меня, например, есть циркуль, которому больше века, но он порой бывает очень полезен».
Спросите у Мари–Лор, как статус «одного из лучших мастеров Франции» изменил ее жизнь, и она рассмеется: «Только в том, что пришлось купить много–много шампанского».
По материалам Lettres de Brassus #10
